Тор, говоря правду, весьма скучный персонаж — возможно, самый скучный во всём скандинавском пантеоне. Не интриган, не аферист, любимые статьи УК — те, в которых фигурируют слова «тяжкие телесные». Если бы в среде викингов было принято рисовать плакаты ударников насилия и взлома, Тор послужил бы эталоном.
Свои навыки Тор в основном применял на великанах различных пород. К делу подходил тщательно и персонально, но без воображения. С воображением и иными высшими функциями мозга дела у него обстояли так же, как у огородника с урожаем в тундре в полярную ночь.
Унылые патрули границ Мидгарда, убой великанов с атрофированным инстинктом самосохранения, простые домашние радости, а также долгие натужные размышления над очередной шуткой Локи. Вот, собственно, и всё.
Любопытны те моменты жизни Тора, когда он в очередной раз с грацией бегемота влезал в местные интриги. О некоторых из них речь пойдёт ниже.
* * *
Кличек у Тора было несколько: Аса-Тор (Тор из Асов), Эку-Тор (Тор с колесницей), Винг-Тор (Тор-метатель) и Хлорриди (Громыхало). Последнюю кличку Тор терпел постольку-поскольку: его настоящего имени она в себя не включала, а память у Тора была не самым сильным местом.
Колесница у Тора вообще была единственная на всю Скандинавию — до появления марки «Вольво» оставалось больше тысячи лет, так что особо похвалиться было нечем. Двигатель в две козлиные силы: одного козла звали Скрипящий Зубами (Таннгниостр), второго — Скрежещущий Зубами (Таннгриснир). Иногда козлов резали и ели, потому что козлы были самовосстанавливающиеся, и потому, что Тор верил: козлов надо резать.
Сами понимаете, в сравнении со всякими там Гелиосами, Перунами, Джаггернаутами и Илья-пророками наш скандинав выглядел бедным родственником. Кротости ему это не прибавляло.
* * *
Молот Тора — неотъемлемая часть брэнда — появился далеко не сразу. В самом начале своей карьеры Тор вообще обходился кулаками и резонно полагал, что от добра добра не ищут. В отличие от множества божественных вооружений иных пантеонов Тор своё получил в качестве взятки.
А дело было так. Однажды, когда Тор вернулся с очередного миротворческого геноцида, старшая жена его, Сив, была заплакана и острижена. Виноват во всём оказался Локи, который домогался благосклонности и, будучи разозлён неудачей харассмента, взялся окаянствовать ножницами.
Из «Похождений Локи» можно сделать вывод, что сам Локи, являясь гением импровизации, в стратегическом планировании был не силён и последствия своих действий представлял слабо. Будучи Тором отловлен и полупридушен, Локи пообещал вернуть всё как было. Тор, естественно, поверил. Локи хихикнул и смылся.
Локи отправился к какому-то подземному карлику и заказал у него парик из золота 96-й пробы, а также копьё и корабль. Если с париком всё понятно, то копьё и корабль обязаны своим существованием буйству спинного мозга Локи. «Ведь не знаешь, когда может пригодиться копьё или там корабль!» — думал пронырливый Ас.
Карлик заказ выполнил, но спинной мозг Локи от этого не успокоился. Сын Лаувейи отправился к другому карлику, продемонстрировал свои приобретения и указал, что этот, второй карлик по имени Эйтри, так не может. Потому что он лох и вообще. Эйтри стало обидно. Когда Локи разошёлся до того, что поставил в заклад собственную голову, карлик поймал его на слове, которое не воробей.
Локи подумал и решил, что голова ему ещё пригодится, а запороть работу карлику при его-то божественных навыках саботажа и вредительства — не проблема.
Оскорблённый Эйтри положил в малогабаритный полевой синтезатор «Мидас» свиную кожу и призвал своего брата Брокка, чтобы тот крутил педали велогенератора. Локи прибегнул к методу Гвидона и, обратившись мухой, пребольно кусал Брокка в кисть руки, лежащей на бесполезном руле.
Брокк стоически вытерпел, синтезатор работу завершил и породил вепря с золотой щетиной. «Кажется, мне подложили свинью», — подумал Локи, затачивая жало.
На следующем заходе Эйтри накормил синтезатор золотом и велел Брокку держать удвоенный темп. Локи всё это время жалил Брокка в шею, но ругавшийся карлик только увеличивал виртуальную скорость. Результатом работы стало «кольцо — ничем не украшенное, но такое, что нельзя отвести глаз». «Аш назг турбопаскаль», — подумал Локи, начиная беспокоиться, и углубился в энтомологический справочник, делая нелёгкий выбор между шершнем и мухой цеце.
На третий раз в синтезаторе оказалось обычное железо, а Брокк работал изо всех сил, изображая финишный спурт велогонки Тур-де-Франс с вилянием задницей в воздухе. Локи, однако, на соблазн не поддался, с жужжанием пошёл в лобовую и уязвил карлика в глаз. Брокк и велогенератор обрушились с жутким матом и грохотом, но Эйтри успел выхватить из синтезатора молот. Ага, тот самый.
Эйтри предложил брату сходить в Асгард, продемонстрировать работу и принести честно выигранную голову Локи. Брокк, у которого были свои подозрения насчёт распоясавшихся насекомых, радостно согласился.
Приёмная комиссия состояла из Одина, Тора и Фрейра. Локи уже успел отдать парик Сив, — Тору понравилось — от чистого сердца подарить Одину копьё Гунгнир, а Фрейру — корабль Скидбладнир, исключительно из уважения. Взятка? Какая взятка?
Однако Брокк тоже оказался истец не промах. Одину досталось кольцо Драупнир, которое каждую девятую ночь порождало восемь себе подобных. Созывало ли оно их потом, связывало ли, сковывало ли воедино — история умалчивает. Фрейру подарили помянутого свина с золотой щетиной, причём Брокк клялся, что на этом свине можно уйти от любой погони, а ночью он вообще светится. Локи аж спал с лица от такой наглости. Наконец, Тор получил молот Мьйолльнир, гарантировавший «поражение цели с гиперзвуковой скоростью, на континентальной глубине, с возможностью глубокого маневра по высоте и курсу. Каждое слово здесь исполнено глубокого смысла».
Молот покорил всех. Локи, уже давно отступавший к двери, выскочил через неё и скрылся за горизонтом в направлении государственной границы. По просьбе Брокка Тор отловил ответчика, но Локи выкрутился при помощи семантики: «обещал голову, чего шею режете?» Всё это сильно повеселило Асов, а Брокк понял, что справедливости тут искать бесполезно, свои своего не выдадут.
В общем, Асы влёгкую развели карликов на шесть недешёвых артефактов, изобразив политическую борьбу между собой. Учитесь.
* * *
Однажды Тор возвращался в Асгард в сопровождении свиты — Тьялви и Рёсквы, о них позднее — и напоролся на речку, которая на карте не значилась. Переправляться вплавь было в лом, брода не нашлось, так что Тор обрадовался, когда увидел какого-то старика в лодке, и решил последнего подписать на богоугодное дело.
Произошёл следующий диалог.
Тор. Э, слышь!
Старик. Те чё-то надо, мужик?
Тор. Командир, перевези, а? Харчи мои — селёдка, овсянка, для друга ничего не жалко.
Старик. Ты, лишенец, ещё предложи натурой рассчитаться. Деньги есть? А, да чё у тя, оборванца есть… без мамки небось рос, инкубаторский?
Тор. Не каркай, урод. И не суди по одёжке. Греби сюда, я сказал.
Старик. Я человек подневольный, пашу на босса, он мне оборванцев, конокрадов и бюджетников возить не велел. Обзовись сначала, там посмотрим.
Тор. Злой ты, старик. Сотрудничать не хочешь. Тор я. Папа у меня Один, а детей двое — мальчик и ещё мальчик. Моди и Магни. Погоняло Винг-Тор, а по жизни я грозами рулю. Теперь сам обзовись.
Старик. Харбард я. Не Рон какой-нибудь, а просто Харбард. Переводится как «седобородый». Вот, бороду видишь?
Тор. Достал ты псевдонимами. Должно быть, твоё рыло на всех досках «Их разыскивает милиция». Ну ладно, бойся дальше…
Старик. Хе, никто меня не ищет. А искали бы, так я б те слова не сказал. Рожа у тя какая-то стукаческая…
Тор. Я тут песню хорошую вспомнил. Про лодочника. Вот только одежду мочить неохота, да и быкуешь ты хило, по-детски.
Старик. Ну да, доплыви ты до меня, те все предыдущие быки детьми покажутся. Ну что, сиротка, одёжку испортить боишься?
Тор. Слышь, дед, ты не поверишь: как у меня этот молоток появился, базары становятся всё короче и короче… Хорош выкаблучиваться, лучше за дела свои скажи.
Старик. А чё за дела? Заподлист я, если ты не заметил. Люблю хороших людей ссорить до смертоубийства. Потом они у Одина в Вальхалле медок наворачивают. А у тя, Тор, кто сейшенит? «Представители известной канадской фирмы»?
Тор. Тут недавно в Асгард прибыл один. Хоть и в виде орла, а пальцы гнул, как осьминог. Тьяцци его звали… бедолагу. А ты в это время на Ташкентском фронте кровь лил?
Старик. Вах, почему Ташкент? Остров Альгрён. Бабы там, чтоб ты знал, все хороши. Все до одной. Ручаюсь, хе-хе…
Тор. Угу, видать, любишь ты свечку держать… тоже мне, старик Козлодоев. Или бабы от твоей бороды без ума?
Старик. Любых кладу, малыш, любых. Что красивых, что умных… Эт-те не молотком махать, тут гламур нужон.
Тор. Вот здесь ты прав, я на передовой красивых и умных мало вижу… Великанши в основном. С ними иначе как через молот не объяснишься. Если не трус, конечно.
Старик. Нашёл чем хвастаться — с бабами дерёшься. Невтерпёж опозориться — сел бы, в дурака с ними сыграл подкидного. Если умеешь, конечно.
Тор. Ты бы, дед, их увидел, тебя б карачун хватил. А твой «Титаник» они на счёт «раз» утопят. Вот если б я, как ты, ерундой болтал вместо реальных разборок, тогда да, тогда мне было бы обидно.
Старик. Разбираться хочешь? Ну-ну. У твоей жены сейчас дома сидит один, с него и начни, командировошный.
Тор. Поймаю тебя, дед, научу петь ноту «ля». Не хошь помочь, скажи, как тут пробраться. Брод там, ещё чего…
Старик. Прямо и направо. Потом налево, ещё раз направо, потом налево через каждые сто шагов, пока не охренеешь. Как охренеешь, дождись кого-нибудь, он те дорогу и объяснит. Бывай.
«И пропал седовласый рыбак». Скрылся за поворотом. Тьялви посмотрел на Тора и с удивлением увидел, что тот улыбается и смахивает непрошеную слезу c рыжей бороды.
— …Один это был, — объяснил растроганный Тор. — Батяня мой. Шуткует…
* * *
Как Локи выдавал Тора замуж — отдельная история.
Примечательна она в основном неучастием Локи в неприятностях, из-за которых всё началось, а это по тогдашним временам считалось удивительным. Неприятности состояли в том, что некто приделал ноги молоту Тора. Хлорриди не стал растекаться мыслью по древу, проводить долгие и нудные опросы свидетелей и включать в работу дедуктивный метод, о котором вообще не слыхивал.
Локи на этот раз имел законный повод возмущаться неправосудными репрессиями — в той степени, в которой вообще можно чем-то возмущаться с пережатым горлом. Тор внятно, хотя и несколько монотонно изложил свои претензии, мотивируя их тем, что «уже был прен-цен-дент». Чтобы отвязаться, Локи пообещал найти и вернуть «оружие возмездия».
Подёргав старые связи и всколыхнув агентурную сеть, Локи вышел на инеистого великана с говорящим именем Трюм. Правда, по-скандинавски это означало «шумный». Напросившись к последнему в гости, Локи со свойственной ему тактичностью намекнул насчёт молота.
Трюм со свойственной ЕМУ тактичностью — я не говорю, что её было много — ответил: молот закопан где-то ближе к слою Мохоровичича (эк я завернул! — Дж.). Однако вернуть национальное достояние можно в обмен на Фрейю, Богиню Любви. Такой вот сексуальный шантаж.
Локи вернулся и обрадовал Тора. Тор, уже со СВОЕЙ тактичностью, пошёл прямиком к Фрейе и сказал: «Собирайся». Фрейя заметила, что должность Богини Любви, конечно, ко многому обязывает, но вот ЭТО уже чересчур. Тор указал, что ЭТО всё равно ненадолго: строго говоря, на то время, которое нужно Трюму, чтобы вынести молот, плюс ещё несколько секунд на захват цели и пуск.
Дело, однако, успело стать достоянием общественности Асгарда и живо оной общественностью обсуждалось. Хеймдалль в припадке стратегического остроумия предложил оставить Фрейю в покое, а платье невесты с вуалью напялить на самого Тора. Предложение прошло на «ура», а Тор оказался между Сциллой трансвестизма и Харибдой отрыва от коллектива.
Решение было принято, когда Локи пообещал не дразниться и, более того, сопроводить Тора к месту назначения. Локи в подобных вопросах был докой, ему даже рожать приходилось, причём жеребёнка.
В общем, две фигуры в женских платьях забрались на колесницу Тора, стеганули козлов вожжами и погнали. Тор скрипел и скрежетал зубами, как оба ездовых козла сразу, Локи под эти звуки мурлыкал «я буду вместо, вместо, вместо неё — твоя невеста, честно, честная-йо», от чего Тор скрежетал ещё громче, до шелушения эмали.
Тем временем матримониальный рэкетир Трюм готовился к медовому месяцу, представляя, как впечатлит невесту количеством крупного рогатого скота, драгоценных камней и металлов, а также меню предстоящего пиршества — всем тем, что ныне заменяется скучной справкой о доходах, распечатанной на визгливом матричном принтере.
Когда прибыл свадебный кортеж, состоящий из одной колесницы, Трюм влюбился в невесту с первого взгляда. Вуаль этому не помешала. Гвардейский рост, плечи молотобойца, походка дровосека — в общем, Трюм стремительно впал в состояние небезызвестного лорда Фаркваада.
Тор же пребывал в мрачном молчании, одновременно костеря про себя дипломатические таланты Локи и надеясь на таковые. Печальные мысли о первой брачной ночи Тор постарался заглушить едой и преуспел — треск за божественными ушами быстро свёл на нет пьяные разговоры в пиршественной зале, а Трюм уважительно поинтересовался: она что, всегда так?
Ну, что вы, ваше степенство, расплылся в напомаженной улыбке Локи. Девушка так к вам спешила — восемь суток без еды, без питья, вот и навёрстывает.
Воодушевлённый Трюм со словами «Гюльчатай, покажи личико, а?» попробовал заглянуть под вуаль, колеблемую могучей отрыжкой. Однако, сообщил жених. Глаза у невесты… красивые. Кровью налиты, да так и сверкают.
Это от страсти, севшим голосом автоматически откликнулся Локи, прикидывая расстояние до двери. И вообще, молодая восемь дней не спала, мечтая о прекрасном принце в вашем лице.
Трюм взглянул на золотопесочный «Ролекс», шумно потёр ладони и сказал, что пора бы и консуммировать. Локи пнул Тора под столом, но ответа из-под вуали не дождался. Тогда Локи заметил, что современные нравы — это конечно, хорошо, но гражданский брак между столь благородными семействами несолиден. Надо освятить. Трюм, для которого ничего святого не было, подумал и с натугой вспомнил, что единственный сколько-нибудь священный предмет в округе — тот самый молот, из-за которого всё и началось.
Добыли и принесли молот. Когда стали воскурять опиум для народа, невеста с невнятным рычанием выхватила предмет культа. Вуаль спАла. Трюм почти успел сказать историческую фразу «я полагаю, что Тор здесь неуместен», однако нейронные связи в его мозгу уже не сумели сформироваться; прежде соседствовавшие нейроны оказались на противоположных стенках залы.
Дорвавшись после долгого воздержания до молота, Тор несколько увлёкся, так что выживших не оказалось. Локи сбежал в самом начале экзекуции и потом во внутренних монологах, которыми так славятся все записные негодяи, долго хвалил себя за предусмотрительность и осторожность.
* * *
Брат и сестра — Тьялви и Рёсква — попали к Тору в рамках социального партнёрства. Сами понимаете, является Тор инкогнито переночевать в какую-то рыбацкую халупу, его встречают со всем политесом, но жрать-то от этого не прибавляется. Тор в очередной раз режет своих козлов, устраивает пир на весь мир, строго предупреждая: кости не колоть, мозги не высасывать, это реквизит.
Тьялви, как и любой человек, плохо знакомый с новейшими биотехнологиями, предупреждения не понял и костного мозга всё-таки попробовал. Наутро козлов полностью собрать не удалось, и Тор пришёл в состояние владельца «брабуса», которому ИТРовская «шестёрка» поцарапала крыло.
Тьялви во всём сознался и покаялся, а Тор, обведя взглядом интерьер, понял, что претензию тут предъявить, конечно, можно, но смысл?
С тех пор Тьялви и Рёсква отрабатывают козлиную хромоту — Тьялви работает вестовым и пробегает стометровку значительно быстрее десяти секунд, а Рёсква обстирывает всю компанию и задаёт козлам корм.
Кстати, оцените следующее. В историях о Торе упоминается множество битв. Трофеи упоминаются крайне редко, но здравый смысл подсказывает, что должны бы быть. Так что я уверен — Тьялви и Рёсква живут припеваючи и высылают весомые переводы родителям.
* * *
За неимением кроссвордов в Мидгарде и его окрестностях, одним из любимых занятий Асов и прочего населения были игры в вопросы и ответы. Часто на кон ставилась голова играющего, что придавало процессу особый интерес. Например, Один таким образом одолел великана Вафтруднира, отдалённого предшественника Максима Галкина («Один, отец богов и людей»).
Тор в сложной интеллектуальной деятельности замечен не был, но подобного триллинга и он не чурался.
Случилось так: когда Аса-Тор в очередной раз вернулся заполночь с победой, обстоятельств и значения которой история не сохранила, по зелёной траве у дома отирался не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка. Тщательный осмотр показал, что это какая-то помесь тролля и карлика, и даже не какая-то, а такая, что глаза бы на неё не смотрели.
Помесь представилась Альвисом, назвала Тора «папой» и объяснила, что пришла сюда за невестой, дочерью Тора Трюд.
Систематическое потряхивание за ворот отрезвляющего воздействия на кандидата в зятья не оказало.
Альвис в устном резюме особенно акцентировал следующие моменты: во-первых, всё уже сговорено, а во-вторых, если он и не совсем ди Каприо, то, в-третьих, козла в мужчину превращает красота, и, в-четвёртых, он эрудит покруче Мимира и Квасира (см. «Один…»), следовательно, в-пятых, обогащение генетической линии Торова потомства хотя бы рецессивными генами интеллекта…
Тор устал слушать и пообещал вбить жениха в землю по пояс, причём вниз головой. Альвис выразился в том смысле, что всё равно без Трюд ему жизнь не мила. Тору стало как-то стыдно, и он, зацепившись за слово «эрудит», предложил Альвису ответить на несколько вопросах в рамках продолжения рода. Если Альвис и подумал, что «для продолжения рода нужно совсем другое», то виду не подал.
Тор бомбардировал несчастного Квазимодо вопросами — что, где, когда, как, почём, на кой, кто, с кем и сколько раз — вплоть до самого восхода солнца, а когда оно взошло, Альвис, повинуясь тролльей наследственности, превратился в камень.
Что позволено пронырливому задохлику Бильбо Бэггинсу, мордовороту вроде Тора западло, имхо…
* * *
Однажды Тора ранили в голову. Но даже это ему не помогло.
Один, с его уже описанными мазохистскими наклонностями, заманил в гости великана Хрунгнира, резонно предполагая, что ничего хорошего из этого не выйдет. И в самом деле, Хрунгнир предвосхитил поведение зайца из нецензурного переложения басни Михалкова. «Под действием спиртного подросток буквально озверел, стал раздражительным, злым…» Тор появился на сцене как раз в тот момент, когда Хрунгнир пообещал установить комплекс зданий Вальхаллы у себя на дворе в качестве нужника.
Последовал обмен пирокинетическими взглядами, потом на Хрунгнира снизошло, что «я здесь, собственно, в гостях, по закону гор, так что убери свою железку». Тор подумал и вскоре понял, что не вечно же Хрунгнир будет в гостях, и когда-нибудь ему придётся ответить за базар по полной программе.
Хрунгнир тоже это понял, и сказал «ну тут такие дела, я один и без оружия, так что давай забьём стрелу в Йотунхейме через пару дней». Тор согласился.
На стрелку Хрунгнира снаряжали всем Йотунхеймом. Молотонепробиваемый щит ему вытесали из целой скалы, а оружием великана было точило, уж не знаю почему. Тут поспособствовал Мидгардсорм, оплевав точило ядом — на Рагнарёк змею была предсказана обоюдная с Тором аннигиляция, и взаимоуважению это категорически не способствовало.
Потом кто-то из великанов вспомнил, что у Тора есть подручный Тьялви, и количество решили уравнять. Тут надо сказать, что в общем великаны пошли верным путём. Проблема заключалась в том, что никто из них не знал древнееврейского языка, и человекообразное глиняное изделие оживить было нечем: слова, написанные на лбу глиняного великана по-скандинавски, эффекта не оказывали. Пламенных моторов под рукой тоже не оказалось, так что великану имплантировали сердце старой кобылы, умершей от испуга. Эффект был предсказуем.
В общем, Хрунгнир и Мёккуркальви («мокрая глина», а майонез тут ни при чём) прибыли на место первыми. Затем в качестве застрельщика прибежал Тьялви и, оценив ТТХ противника, как-то погрустнел, но тут же оживился и заорал снизу вверх, что вот ты, дылда, такой умный со своим походным бункером, а ведь Тор не фраер, он из-под земли напасть хочет, поможет тебе твой файрволл, как же…
Хрунгнир как дурак купился, бросил щит под ноги и встал на него, радуясь собственной хитрости. Но тут сверху послышался свист. Пенять Тьялви за отсутствие фэйрплэй было уже некогда, а вскоре и некому. Молот расколол точило, лоб Хрунгнира и ещё много чего. Точило брызнуло осколками почище бризантного снаряда, и один осколок из тех, что покрупнее, попал Тору в голову, временно ввергнув его в кому.
Мёккуркальви бросился было добить Тора ногами, но Тьялви так страшно завизжал «уррррррррву» и растопырил пальцы, что кобылье сердце не выдержало.
Проблемы возникли позже. Существо такого интеллектуального уровня могло бы вынести и большее, но осколок был ещё и отравлен, поэтому Эку-Тор пребывал в состоянии, сходном с перманентным похмельем.
Провидица и целительница Гроа закодировала Тора, но осколка из головы вынуть так и не смогла. С тех пор голова у Тора — это не только кость.
* * *
Как я уже говорил, при Рагнарёке Тору предназначено разменяться на Мирового Змея. Забить молотком анаконду — то ещё удовольствие, но Тор справится. После него, ясное дело, останутся наследники и продолжатели, неба утреннего стяг и все дела, в конном строю прямиком на закат.
В рамках дежурного оптимизма.
Автор: Джаггернаут aka Семнадцать отвратительных енотов