Иной жизни коль желаешь, иным сам сотворитсья надобность имеешь, то вот ведань древних кровей, что писана да на бересте нынче плошена. То тридцать три дневальника, да не утренним, да и не вечерним, а средним часом надобно читать твердый молебник. Босыми ножинами на пол встать надобно да и речь говор.
«Гору каменную заклинаю, да словом ее разбиваю, дымом обложится, огнем пометится, да дубова дверь раскроетсья, да за той двериной поле туманное, да в том поле туманном изба срубовая, изба черная, да ни дверей, ни окон на ней не ставлено, а ходом тайным все представлено. Коль в хатину стуком пожалуюсь, то к ведуну сильному примеруюсь, то взглядом окидано — да книга тайная роскрыта, да в книжине той писаны все греховницы мои переписаны, все ладные да отходные, все начальные да сконцовые, то дни мои отмечены да добром иль худом помечены. Коль не поменяется, то житие мое недельным поставится, коль ведун словом моим задобрится, то листина в книжине перекинется, то житие мое переменится да иным соделаетсья, то молебником твердым окинется, златами увенчается, серебрами перекроется, барскими почестями соизволится. То черное на белое переменитсья. Что господом мне предречено, то ведуном переделано, иным переписано да мне добром отпущено, на вечину приставлено да назад не ворочено. Аминь.»
Рекут один разок да тридцать три дня кряду, то вся житуха иной перекинется. Что господом предписано, то попрано будет, да на много блажнее все переделаетсья.
(с) Мансур